Архитектура как искусство дипломатии

Высший пилотаж для архитектора, работающего над конкретным заказом, - выполнив все пожелания клиента, не нарушить собственных представлений о том, каким должен быть современный интерьер. Но часто бывает, что мнения "сторон" не совпадают... В этом случае архитектор должен переквалифицироваться в дипломата и психолога, чтобы во время "встреч на высшем уровне" и "двусторонних переговоров" понять, почему, например, хозяин большой двухуровневой квартиры в центре Москвы хочет жить именно в классическом интерьере. Если суть его требований - в ежедневном созерцании коринфских капителей и каннелированных пилястр, остается только развести руками. А если заказчик хочет при помощи классических элементов создать впечатление величественной простоты, тогда... Вот тогда и появляется возможность тактического маневра, результаты которого, пусть и непредсказуемые, удовлетворят обе стороны на сто процентов. Итогом поисков архитектора Вадима Грекова стал интерьер, в котором современные выразительные средства, то есть "форма", сочетаются с классическим "содержанием": в результате получился некий "хай-тек с человеческим лицом". Интерьер первого этажа квартиры наглядно доказывает всем сомневающимся мысль о единстве противоположностей. Первое, что замечаешь - это игра скругленных углов и острых ломаных линий: стены практически нигде не пересекаются перпендикулярно, овальные формы и диагональные направляющие задают ритм движения, трехмерное пространство дает полное представление о геометрии взаимопроникновения плоскостей. Перепад уровней пола (акцентированный подсветкой) точно "отражается" в навесных конструкциях потолка, подчеркивая основные пространственные объемы. Контрасты цвета и фактуры говорят сами за себя: черный полированный гранит и дубовый паркет, металлические перила и деревянные ступени лестницы, каменная кладка стен двух зимних садов и прозрачное стекло. Это "сочетание несочетаемого", фоном для которого служат белые стены, сконцентрировано вокруг главной вертикальной оси, доминанты и "стержня" всей квартиры - лестницы. Она способна заинтриговать любого. Во-первых, из-за особенностей конструктивного решения, единственного в своем роде. Кажется, будто она "прислонена" к цилиндру стены и имеет только две точки опоры: нижнюю и верхнюю ступени. На самом деле, внутри каждой ступени - консоль, основание которой закреплено в толще стены. Во-вторых, лестница и антресоль-балюстрада второго этажа - наиболее выразительные элементы пространственной композиции. Выступы пилонов и сквозные прямоугольные проемы балюстрады - пожалуй, единственное напоминание о геометрии в этом интерьере - вызывают ассоциации с работами де Кирико. В третьих, этот аскетизм компенсируется бесконечным разнообразием пространственных планов, сменяющих друг друга при движении по лестнице. И хотя вертикальные и горизонтальные акценты интерьера прочитываются предельно ясно, это чередование планов и ракурсов напоминает парафраз на темы "Живописной архитектоники" Любови Поповой. И наконец, когда смотришь вниз с площадки второго яруса возникает ощущение, что интерьер развивается подобно органической форме, и что пространство растет благодаря сложным линейно-графическим изломам и ракурсам. Объединяют пространство и вертикальные двухуровневые зимние сады. Они не просто соединяют два этажа, но и "сбивают" монотонный горизонтальный ритм окон - "наследство" старой коммуналки. Основные пропорции и соотношения активных интерьерных форм, задающие скорость и направление движения человека в этом сложном пространстве, архитектор нашел с помощью точного расчета, основанного на интуиции. И хотя Казимир Малевич в свое время утверждал, что "интуитивное творчество не имеет утилитарного назначения", эта квартира убедительно доказывает, что он был не прав.