Царство Берендея

Изначально дом представлял собой довольно унылый двухэтажный "шестистенок" - бревенчатый прямоугольный сруб с двумя внутренними, также бревенчатыми, перегородками. Но был в нем некий лесной, таежный дух, здоровое природное начало. Может быть, поэтому дом и приглянулся хозяину, последовательному приверженцу "экологического" образа жизни Присутствие архитектора как будто и не ощущается: настолько естественно и гармонично, словно сами собой, сформировались и внешность дома, и внутренние покои. Алексей Розенберг не "ломал" доставшееся в его распоряжение уже заданное пространство. Архитектор творил мудро: перестраивая, он не совершал нарочитых, экстравагантных действий, он следовал за образом, который возник сразу. И, как можно убедиться, все получилось. Стены следовало утеплить, поскольку бревна были слишком тонкие и неровные: с одного конца уже, с другого - шире. А как традиционно утепляют срубы? Снаружи обшивают досками. Так же поступил и Алексей Розенберг. Однако совсем скрывать первозданное природное совершенство - грубые бревенчатые стены - было бы ошибкой, граничащей с варварством. Поэтому и на фасадах, и внутри дома красуется сочная бревенчатая кладка. А геометрия дощатых зон, их рисунок на фасаде подчинены концепции всего дома, подчеркивают его структуру и пластику.В сумерках, подсвеченные снизу прожекторами, эти "скульптурные", выразительные фасады, на которых широкие доски воспринимаются как украшение, смотрятся особенно эффектно и почти "сказочно" посреди темного леса... Дерево тонировано седовато-синей пропиткой, и почти черный силуэт дома отличается элегантной простотой и скромной солидностью. Дом скорее напоминает горное шале, чем родное "ландшафтное обстоятельство" Подмосковья. Даже сейчас, когда к загородным постройкам в отечестве уже не применимы слова поэта "Эти ветхие селенья...", облик, который принял этот дом, больше подходит для высокогорного пейзажа где-нибудь в альпийской местности. Кажущийся скромным, небольшим строением, внутри дом очень просторный. Как и полагается лесному жилищу, здесь нет ничего лишнего. Слияние с природным миром, устроенным рационально и мудро, - главный принцип уединенных пейзанских поселений - не тех, которые положены для фермерских занятий, а иных, отведенных возвышенному времяпрепровождению, лишенному низкой прозы. Ритуализованный псевдодеревенский быт говорит о себе множеством подробностей. Поэтому кухонная мебель, облицованная гладкой сталью, и ультрасовременная техника не диссонируют с бревенчатым контекстом, а вполне ему соответствуют. Композиция тяготеет к трактовке единого пространства: гостиная вместе с кухней и выходом на террасу. Стена-библиотека - не что иное, как утрированно незамысловатые деревянные стеллажи. "Книжная" тема начинается еще вдоль лестничного марша, "по дороге" в кабинет, и продолжается дальше, уже в пространство самого кабинета. Такие приемы связывают все помещения дома. Например, со стороны гостиной мы видим фасад кубического камина, но боковая сторона этого объема - низкий пилон с прямоугольными нишами для книг и вещей. Пустотелая, квадратная в сечении колонна в кухне - это и несущая конструкция, и вместилище для высокого серебристого холодильника. Во внутренних стенах прорублены проемы, пропорции которых вытянуты то горизонтально, то вертикально. Кроме бревенчатой "доминанты" в доме присутствуют и другие, периферийные по отношению к основному, мотивы: часть новых стен из пенобетона. Элементы строгого хай-тека идеально вписались в стиль интерьеров. Например, видео- и аудиотехника помещена прямо на пол, на сияющие пластины полированного мрамора. Цветовое решение также говорит в пользу контрастного стилевого сочетания: урбанистичная черная графика (оконные переплеты) и светлая, почти белая, откровенно незамаскированная сосна, выбеленный и навощенный лиственничный пол из широких "деревенских" досок. Окна забраны большими "фольклорными" сосновыми наличниками. Не беда, что этот декоративный прием призван скрыть основательные металлические рамы, которыми укрепили стены. Зато выглядят наличники очень концептуально и не по-деревенски стильно. Таким образом, декоративный эффект возникает сам собой, "как бы случайно", не являясь самоцелью: конструктивная целесообразность подспудно обусловила и эстетику дома. Алексей Розенберг: "Главная идея этого проекта - соединение конструктивного и декоративного начал. Сама "конструкция", "структура" жилища со всеми составляющими стала и его украшением. На мой взгляд, с помощью архитектора дом должен достичь своего полного развития по своим внутренним законам. В этом доме нет обособленных форм: каждая становится естественной производной от другой".