Дом двух господ

Добираясь до нужного этажа в неизощренного дизайна лифте, я старался мысленно преодолеть тоскливость "увертюры" и настроиться на адекватное восприятие будущего интерьера. В кабинке было еще два незнакомца, напоминавших чем-то Тарталью и Панталоне Из лифта они выбрались вместе со мной, и на площадке я опешил: незнакомцев встречал целый хоровод из итальянской комедии масок. За дверью оказалась... Нет, не Венеция. Там оказалась сцена, декорации, рампа, и среди прочих действующих лиц мне удалось разглядеть и вас, любезный наш читатель. Ну что ж, оркестр притих, суфлер готов, скорее в Первый акт, который начинается с отплытия от самого порога под нежный тенор Гондольера. Акт первый. Поплыли... Как и положено в пьесе, гондола, вода и стены дворца Дожей - нарисованные, воображаемые. Но зато вполне реальны те стены, что направляют наше движение по волнистой кривой "венецианского канала". Они появились сравнительно недавно на месте тех угловатых бетонных и гипсолитовых перегородок, что до боли знакомы жителям многоэтажных "муравейников". Кстати, не так уж и много было снесено этих самых перегородок (та, что отделяла "Аквариумную" от коридора; те, что формировали и делили санузел; и перегородка с дверью в комнату справа - пока еще не востребованную и потому не оформленную). Что касается несущих стен, то они подверглись лишь минимальной резекции с целью расширения уже существовавших проходов. На месте (или почти на месте) снесенных перегородок возникли плавные дугообразные плоскости, покрытые декоративной штукатуркой. Они задают нашей "лодке" направление движения. Почти карусельное и вполне определенное: из прихожей - в гостевую часть дома, в зону активной жизни. "Струящийся", неспокойный пол получился благодаря тому, что паркет изготовлен из сердцевины бука. Пол начинает "течь" от керамического покрытия в прихожей (ступени пристани) и увлекает нас под своды навесных потолков, волнообразный рисунок которых вторит дугам стен. Ту же игру поддерживает и плавная кривая точечных светильников на потолке. Первая комната, в которую мы "заплываем" - "Аквариумная". Вставки полупрозрачного итальянского стекла с голубыми волнами в парных прорезях-окнах стены интригуют: что же там, за завесой струй? Паркет неожиданно прерывается кафельным полом с римской мозаикой, и мы оказываемся лицом к лицу с предметом увлечения хозяина. "Живой уголок на капитанском мостике", - иронизирует Арлекин. Окно затянуто роль-шторой, но "сеть" играет, полнясь светом торшера. Кораллы, ракушки, морские звезды, кажется, повсюду. На самом деле они только в аквариуме, да на итальянском журнальном столике перед диваном. Впрочем, нет - они еще и на полках стеллажа, сквозь который просматривается гостиная. Мир комнаты полон уюта и света. Цвета спокойны, тона приглушены. Разве что яркий всплеск бутылочной "радуги" на полках стеллажа предупреждает: праздник впереди! И снова неторопливое "плавание" по "струящемуся" паркету влечет нас дальше, в гостиную, куда убегает волна навесного потолка и где все отчетливее слышатся звуки карнавала. Здесь возникает вторая волна навесного потолка, устремленная на кухню. Она активно поддержана линией светильников с открытой арматурой, которые создают в комнате эффект "таинственного" театрального освещения. В игре теней светлые стены обретают особенный характер, паркет "плещется" в ногах, а картины с персонажами в маскарадных костюмах и театральные маски готовы ожить в любой миг. Для этого нужно лишь, чтобы торжественно поднялся занавес-гардина... Но ткань "занавеса" слишком длинна и так изящно уложена внизу розанами, что ни у кого не хватает смелости его открыть. Похоже, кто-то из гостей пытается уединиться на кухне... Не вы ли, любезный читатель, уже пристроились к стоечке бара, то есть столику для завтрака? Хотя для столика он слишком высок, да и стулья скорее похожи на табуреты бара... Впрочем, какая разница, если он так зазывно заворачивает почти из гостиной куда-то вглубь кухни! Ах, вон в чем дело - столик заполняет собой угол и, конечно же, создавался специально по месту. А звуки карнавала все громче. Они уже превращаются в музыкальные темы синих панелей, неожиданно и резко звучащие среди теплых древесных плоскостей и терракотовой плитки на кухне. И именно перед синим так озорно распахивает полы в реверансе желтая римская штора. Акт второй. Приплыли... Апогей карнавала! Сверканье цвета и зеркал! И где бы вы думали? Именно там, где вода совсем не бутафорская, а самая что ни на есть настоящая. Правда, отфильтрованная и потому на цвет и, очевидно, на вкус с венецианской не сравнимая. Мысль сделать из санузла "праздник души" пришла архитекторам не случайно. Вообще было пять проектов, из которых в конце концов с уверенностью выбрали тот, что реализован. Понятное желание увеличить площадь ванной комнаты в данном случае было удовлетворено не за счет совмещения санузла, а за счет совершенно никчемного коридорчика, перестановки перегородок и переноса двери на кухню. В результате площадь ванной увеличилась почти вдвое, и в нее спокойно убрались вместительная ванна, стиральная машина, биде и умывальник. Ну а что касается дизайна, то не случайно именно ванная оказалась кульминацией цветового пиршества. По мнению архитекторов, к санузлам всегда в России относились как к чисто функциональным помещениям и забивали их хламом. А ведь именно они являются "обиталищем" такой жизненно важной субстанции, как вода. Вряд ли стоит считать то, что получилось, Культовым Храмом Воды. Просто ванную и туалет нужно оформлять как любое помещение в квартире. Игра синего, желтого и белого, овалов раковины, ванны, карниза над ней, зеркал и зеркальной же "молнии", режущей кафельную плитку, - здесь всего довольно. И ничего не слишком. Поскольку здесь "карнавал" - в самом разгаре! Акт третий. Проплыли... А "проплыли" мы мимо спальни. И сделали это потому, что туда "течение не идет". Это помещение предназначено исключительно для хозяев. Попасть в спальню можно из прихожей, минуя комнату неизвестного пока предназначения (останется справа) и получившийся из угла бывшего холла встроенный шкаф (слева). Колористическое решение этой комнаты, пожалуй, самое спокойное. В рисунке навесного потолка читается синусоида, обычная в других комнатах. Здесь много зеркал: целая стена дверок шкафа-купе и гигантский прямоугольник зеркала над кроватью, в котором реминисцирует "окно в небо" Пентхауса. В комнате много точечных светильников по периметру потолка. Но все же она вне карнавала. Или скажем так: она до и после него. Гаснут огни рампы, плеск воды почти уже не слышен, занавес готов упасть в любую секунду, и в сгущающейся тьме тают, теряют свою недавнюю материальность пестрые маски. Я покидаю квартиру, ухожу, как уходят с карнавала... Занавес...