Карпаччо - в Москве

Название нового московского ресторана на Остоженке, д. 40-42, не введет в заблуждение ни случайного прохожего, ни тем более посетителя. Конечно, снова итальянцы в России. По крайней мере один из них, по имени Карпаччо. Но на самом деле это не так. То есть заблуждение все же имеет место. Карпаччо - отнюдь не хозяин заведения в старинной части Москвы. Напомним, что Витторио Карпаччо - итальянский живописец эпохи Возрождения. Московские воспоминатели - в данном случае архитекторы - подошли к главной интерьерной теме двояко. С одной стороны, копии фресок великого мастера являются главным украшением ресторана. С другой - именно особенности художнической манеры послужили отправным пунктом в оформлении пространства. Это может показаться странным. Но не для тех, как говорил Булат Окуджава, "кто понимает". Дело в том, что эта живопись в истории раннего Возрождения - пример удивительно гедонистического отношения к жизни. Эта атмосфера как нельзя более точно подходит для вкушения пищи и винных возлияний. Ровный красный цвет стен - еще одна значимая культурная реминисценция. Витторио Карпаччо одним из первых стал применять смелый пурпур в своих произведениях. Адрес ресторана тоже в определенной степени "двусмыслен": дом N 40-42 - это не картографическая ошибка. Ресторан действительно занял пространство, принадлежащее двум домам одновременно. Узкий проем между старомосковскими строениями обратился в изящный светлый "переход" в холле ресторана. Под полом первого этажа - мощный "культурный слой". Отделанная древним кирпичом "винохранительница" - не что иное, как подвал. Точно процитированное средневековье, с тяжелыми дубовыми бочками, грубыми деревянными стеллажами, где размещены сосуды с элитными коллекционными напитками. И с этой экзотикой посетитель может познакомиться сразу: прозрачные стеклянные "окна", сделанные в полу, на это и рассчитаны. В залах ресторана, на первом и втором этажах, совсем иной антураж. Это уже современная эстетика, посредством которой заявляет о себе третье тысячелетие. При этом не отказываясь от "культурного наследства". Лаконичная металлизированная эстетика (светлые стены, матово-серебристый "металлик" колонн, "элементарная" легкая мебель без всяческих претензий) тем не менее "учитывает" и истоки художественного замысла, возвращая нас к названию и главному герою - Карпаччо. В нижнем зале - красные стены, в верхнем (бар) - красные диваны. При кажущемся нарочитом минимализме трогательные уютные деревянные ставни: вечером московские огни "просвечивают" (причем буквально) сквозь "древние" отверстия, и смотрят- ся не иначе как звезды. "Прозрачный" интерьер прост и престижен. Легкость и изысканное эстетство. Чистота и выдержанность линий. Технологическое совершенство. Третье тысячелетие. Карпаччо.