Традиции современности

Одиночество имеет свои преимущества. В частности, для архитектора, - когда речь идет об образе жизни заказчика. Ведь если нет надобности учитывать требования многочисленных домочадцев, возрастает возможность создания оригинальной, экспрессивной квартиры. Интерьер, с которым мы знакомим Вас на этих страницах, построен по принципу "излучения из центра", во многом продиктованному именно тем, что автор ориентировался на привычки и вкус одного человека Впечатление неожиданности рождается от сочетания, казалось бы, несовместимого: четкого зонирования и предельной открытости пространства, традиционности и новизны, элементов хай-тека и мягкости, уюта. Этот образ создавался на основе классики ХХ века. Здесь важно оговориться: традиционное, классическое обычно ассоциируется с чем-то устоявшимся и неизменным, однако такое представление меняется буквально на глазах. В ХХ веке оно расширилось настолько, что "классическая" архитектура включила в себя опыт Ле Корбюзье, Мельникова, Райта, равно как "классическая" литература - произведения Мандельштама, Пастернака, Цветаевой. Иными словами, использование находок Райта и элементов хай-тека так же, как и давно привычное, опирается на традицию. Только иную - более новую, более "современную". Интерьер находится как бы на той грани, где современное соприкасается с традиционным, перетекает в него. Сложное переплетение проявляется в несхожей стилистике разных функциональных зон. Например, столовая выдержана в "классической" манере - если иметь в виду общепринятое толкование этого понятия: массивный деревянный стол (выполненный по проекту Райта), деревянные тяжелые стулья, совершенно "по-античному" задрапированная занавеска (кстати, единственная в квартире, на всех остальных шумозащитных окнах - жалюзи). Кабинет и гостиная - более жесткие, конструктивистские. В кухне же контрастно сочетаются холодный блеск металла и теплые деревянные поверхности. Однако это разделение достаточно условно, всему облику квартиры придает единство авторская идея, - стройность и четкость пространственного решения. Гость, переступивший порог (тоже, в некотором смысле, условный: на самом деле поднимаешься на ступеньку вверх, в вечернее время ступенька может подсвечиваться), оказывается в самом центре жилища. Полукруглая прихожая, приподнятая над общим уровнем пола, является точкой, в которой сходятся незримые лучи, задающие направление трем функциональным областям - кухне, столовой и гостиной-кабинету. Соответственно, "лучи" указывают на три окна. Никаких перегородок между соседними секторами нет, но при этом границы их определены достаточно явно: изменением уровня пола, различным его покрытием, барной стойкой между кухней и столовой; будто бы оборванным кусочком стены между столовой и гостиной. Расположенная прямо напротив прихожей столовая зрительно отделена от нее изогнутой решеткой, перевитой зеленью. Зонирование акцентировано сложной пластикой потолка, сочетающего мотивы лучей-радиусов и концентрических окружностей. Рельеф потолка, таким образом, отражает главную авторскую идею "излучения из центра" и представляет собой один из наиболее ярких архитектурных элементов интерьера. Функцию зонирования в некоторой степени берет на себя и освещение: расходящиеся лучи подчеркнуты цепочками галогеновых светильников, а мотиву окружностей соответствуют встроенные дугообразные лампы накаливания, льющие мягкий желтый свет. Перепады уровней потолка и пола, усложняющие пространство, напоминают о райтовском принципе: самое важное для архитектора - это создание интересного внутреннего объема, ограниченного стенами. Но Райт, как известно, всегда недолюбливал города, предпочитая "дома прерии" или, в крайнем случае, общественные помещения; здесь же его принцип использован именно при создании городской квартиры. Кстати, помимо формирования объема, эти перепады были и технически необходимы: на потолке, чтобы закамуфлировать ригели после перепланировки (в результате потолок понизился, что дало ощущение уюта), на полу, чтобы скрыть коммуникации, обеспечивающие дополнительный санузел при спальне. Множество границ, которых вроде бы и нет, но которые, между тем, явственно прослеживаются в квартире, образуют нечто вроде системы иллюзий. Даже внутри сектора гостиной проходит условная граница, в виде разрыва коврового покрытия, отделяющая собственно гостиную от кабинета. Столь близкое соседство обычно несовместимых зон приемлемо потому, что хозяин, живущий один, может быть уверен: пока он занят работой, никто из домашних не станет принимать гостей непосредственно у него за спиной. Спальня - единственный по-настоящему укромный уголок квартиры, от презентационной части ее отделяет вполне материальная граница в виде стены, а от внешнего мира - светонепроницаемые жалюзи. Оригинально решен санузел при спальне. Он воспринимается как непосредственное продолжение комнаты, так как, в отличие от гостевого, выполнен не в обычной "сантехнической" манере, а с паркетным полом вместо привычной плитки, с зеркалами оригинальной формы и заслонен лишь полупрозрачной перегородкой. В оформлении спальни сочетаются характерные для всего интерьера мягкие пастельные тона - розовый, серый, бежевый. Только, возможно, здесь эта мягкая палитра выглядит более естественно, чем в общественной зоне, где она соединяется с элементами хай-тека. Это сочетание не лишено иронии - ведь увлечение пастельными тонами в 80-е годы явилось как раз реакцией на жесткую "технологичность" хай-тека; здесь же обе эти тенденции воспринимаются с точки зрения конца 90-х и становятся предметом игры. И, возможно, именно такова примета интерьеров нашего времени: в них переосмысливается опыт мировой архитектуры, традиционных, "классических" приемов, которые свободно комбинируются и в результате раскрывают свои новые смыслы и перспективы.