Немного солнца в холодном Лондоне
Особняк дизайнера Саймона Уилсона в Челси
Перейти
в галерею
в галерею
В отличие от многих других городов мира, в Лондоне тесно переплетены вековечный британский консерватизм с его размеренным и неизменным течением жизни и отчаянная безудержность Нового Света, европейский прагматизм, напористость и восточная фатальная покорность судьбе. Здесь не существует понятия "старый город". Есть просто Лондон.
Челси - небольшой район между знаменитыми Королевской и Старой Бромтонской дорогами - никогда не был одной из главных достопримечательностей британской столицы, однако лондонцы считают его своеобразной заповедной зоной. Активное строительство тут началось в начале XIX столетия и практически завершилось через сорок лет. В уютных особняках расцвета колониальной эпохи проживали в основном чиновники средней руки, отставные офицеры и богатые вдовы. В конце двадцатого века Челси облюбовала богема.
За прошедшие сто пятьдесят лет почти ничего не изменилось: тихий уголок старой доброй Англии в нервном сердце огромного города. Сюда влечет людей зыбкая ностальгия. Не по родным краям, утраченным, может, навсегда, а по времени, которое, безвозвратно тая, впиталось в серый камень домов и мостовых.
Саймон Уилсон, известнейший британский дизайнер модной одежды и совладелец ювелирной фирмы BUTLER&WILSON (которая славится утонченным вкусом и экстравагантностью стиля), приобрел небольшой особняк в Челси около десяти лет назад.
Первая серьезная проблема, с которой пришлось столкнуться Уилсону, - обилие маленьких и поэтому никчемных комнат. Непритязательное серенькое здание было раньше доходным домом со всеми вытекающими отсюда "излишествами". Согласно жесткому законодательству, внешняя реконструкция в этих местах запрещена, чтобы сохранить архитектурный стиль Челси в неприкосновенности. Все это создавало немалые сложности.
В течение долгих месяцев Уилсон вместе с архитекторами Эндрю Варра и Крисом Карнеллом детально разрабатывал дизайн каждого помещения. В конечном варианте было принято решение создать на первом этаже студию-мастерскую. Гостиную, кухню, спальню и ванную расположили на втором уровне.
Когда были сломаны стены в помещении, где планировалось создать гостиную, Уилсон был поражен формой высокого потолка, напоминающего тяжелые монастырские своды. Небольшие окна в толстых стенах усиливали ощущение суровой защищенности от внешнего мира. Достойный приют для анахорета - и бездушная, угрюмая темница для художника. Практически вся внешняя стена в гостиной была сразу вырублена под большое арочное французское окно - решение для подобных старинных строений весьма нетривиальное.
"Я хотел впустить в дом как можно больше света и солнца, - говорит Саймон. - Но что поделать, если солнце не такой частый гость в этих краях? Как удержать его?" Короткая снежная зима, ранняя буйная весна, жаркое, знойное лето - эти времена года в Англии быстротечны. Бесконечна лишь воспетая поэтами печальная, но завораживающая британская осень. На считанные часы развеет сиренево-серый саван угрюмых туч ветер, примчавшийся с теплых морей, и низкое английское солнце осторожно согреет зеленый остров, чтобы снова скрыться на долгие-долгие дни. Поэтому Эндрю Варра предложил использовать комбинированный состав красителей для стен гостиной.
В результате экспериментов удалось добиться потрясающего эффекта. Ровный, бархатистый, удивительно теплый и мягкий, дополненный грубовато-нарочитыми неровностями потолка и стен, солнечный цвет нежно заливает все пространство большой комнаты, отражаясь в дубовых полах, как в чистом осеннем пруду. Неяркое английское солнце навечно остановилось здесь в зените.
Большие прямоугольные зеркала в широкой серебряной оправе, расположенные точно друг против друга на противоположных стенах гостиной, создают магический настрой: в древних британских легендах о великом волшебнике Мерлине рассказывалось о его чудесных зеркалах... Человек всегда видел себя лишь в своем зеркале и никогда не задумывался о том, как он выглядит в чужом. И только при помощи многократных взаимоотражений он начинал осознавать, насколько бесконечен мир. И во Вселенной он всего лишь малый атом, а не центр мироздания...
Английский дом без камина - все равно что громко общающийся с туристами часовой- гвардеец у ворот Тауэра. Чем больше в доме каминов, тем он уютнее, не без оснований считают британцы. Уилсон решился на "кощунство", сломав вековую традицию. В большую каминную нишу на кухне он вмонтировал обыкновенную газовую плиту с вытяжкой в виде горна, мотивируя это тем, что одного камина в гостиной на весь громадный особняк вполне хватает. Та же "печальная" участь постигла и другие комнаты, где раньше были очаги. Теперь там стоят книжные шкафы, кресла, а в студии-мастерской на первом этаже в каминной нише нашел приют манекен, который Уилсон, как и большинство вещей, включая мебель, приобрел на распродаже.
В интерьере Саймон предпочитает комбинировать стилистику, характерную для японского дизайна, и венецианские мотивы. В спальне доминирует влияние первого - неопределенный, как осеннее небо, цвет стен, спартанский минимализм обстановки. Окруженный стенами, как серовато-мглистым океаном, поэтичный островок...
Луна... Хризантемы... В придачу к ним
Клочок небольшого поля.
Басе
Талантливый художник, Саймон Уилсон поселил в своей "крепости" яркий праздник красок, объединив в единое целое мир, созданный им самим. Он зажег над ним свое солнце в бесконечной британской осени.
