SAWAYA MORONI:
Эксклюзивное интервью Вильяма Савайа и Паоло Морони - мэтров современной дизайнерсой индустрии - журналу SALON-INTERIOR
Перейти
в галерею
в галерею
- Что Вы имеете в виду: с того момента, как мы поженились, или с момента, как начали работу?
S: (?!)... Наверное, это как-то связано?
(Видя мое замешательство, Савайа и Морони смеются.)
S: Ну, в таком случае, с того момента, как Вы работаете.
В. Савайа: Мы работаем вместе уже 25 лет, с 1976 года. Сначала Паоло продавал мебель, а я выступал в роли архитектора. Позже, когда мы начали делать какие-то проекты вместе, мы поняли, что наши интересы совпадают. В 1984 году началось производство нашей собственной мебели. До того мы работали только как архитектурная мастерская
S: Мне всегда было интересно, как люди работают в тандеме. Ведь это особый принцип работы. Я, например, даже представить никогда не могла, что буду работать вместе с кем-то. Я одна, и мне так проще. Как Вы работаете?
П. Морони: Это не так трудно, как Вы думаете. Потому что проблемы возникают, только когда люди очень похожи друг на друга, когда у них одни и те же интересы и вкусы. И вот когда два одинаковых человека идут к одной цели, тут и начинаются разногласия. У нас с Вильямом абсолютно разные интересы и взгляды на жизнь. Поэтому можно сказать, что мы очень хорошо дополняем друг друга.
В. Савайа: Обычно у нас каждый день - это бой, так как часто у нас совершенно противоположное видение одних и тех же вещей. Случается спорить чуть не насмерть.
П. Морони: Дело в том, что у нас работа построена таким образом, что если мне не нравится что-то в плане дизайна, то я говорю, что это некрасиво, нехорошо, здесь линия не та и т. д. Вильям же, в свою очередь, защищает то, что сделано, и рассказывает преимущества этого объекта. Таким образом, мы практически всегда избегаем ошибок, потому что разными глазами смотрим на одно и то же. Я думаю, в том случае, когда двум людям что-то нравится одинаково сильно, ошибок не избежать. Поскольку отсутствует критическое мнение.
S: Как же все-таки удается избежать окончательного "смертоубийства" во время споров?
В. Савайа: Очень просто. Наспорившись, мы "расходимся". У нас разные роли в компании, потому что Паоло занимается по большей части коммерцией и PR, а я веду проекты, занимаюсь творчеством. Хотя какие-то вещи мы, безусловно, обсуждаем вместе и в итоге приходим к общему решению.
S: Если представить, например, такую ситуацию, что я прихожу к Вам и говорю: "Я хочу сделать себе квартиру от
В. Савайа: У нас все начинается немножко по-другому, не так, как у всех. Во-первых, клиент, который к нам приходит, должен быть знакомым человеком. Мы вряд ли будем работать с человеком, которого не знаем, поскольку очень тщательно отбираем своих клиентов. Если к нам пришел человек по знакомству, мы сначала пытаемся с ним подружиться, узнать его, понять его внутреннее состояние, насколько это, конечно, возможно.
Когда клиент приходит к нам, он уже знает, кто мы. Он проходит с нами всю подготовительную часть, формальную, так сказать, то есть он показывает, какого размера у него апартаменты, когда ему нужно все закончить, сколько денег он хочет потратить - это помогает нам понять стиль его жизни. Для того чтобы сделать проект "под него". Не просто "напялить" на него красивую кепочку, которая на нем смотреться не будет, но сделать дом, который будет именно его домом. И поскольку мы делаем очень немного проектов за год, мы выбираем немного клиентов. Мы пытаемся сблизиться с человеком, чтобы понять, чего он хочет от своего дома, потому что каждый человек в душе точно знает это. Сила настоящего архитектора в том, чтобы "вытащить" эту информацию. Так что из 10 предложений по проектам мы соглашаемся всего на два-три.
S: То есть в некотором смысле Вы - психологи?
В. Савайа: Да, конечно. Но я, например, не в состоянии выполнить эту задачу в одиночку. А вот у Паоло очень хорошо получается поговорить с человеком по душам. Поэтому, как правило, мы встречаемся с будущим клиентом всегда вдвоем.
П. Морони: Архитектор вообще со временем превращается в психолога. Потому что пока работаешь, общаешься с очень разными людьми, и каждому хочется чего-то индивидуального, неповторимого, как он сам.
S: По какому принципу Вы отбираете дизайнеров для совместной работы? Почему, например, Вам понравилась Заха Хадид?
П. Морони: По принципу дружбы. Мы с Захой друзья уже очень много лет. Мы знакомы 12 лет, с того времени, когда у нее еще не было никаких контрактов, и она не была знаменита. Наша задача всегда была как раз в том, чтобы знакомиться с молодыми архитекторами, потому что из них обязательно кто-то станет или Майклом Грейсом, или Жаном Нувелем, или Захой Хадид. У нас очень много молодых друзей, с которыми мы поддерживаем хорошие отношения. Поэтому, приезжая куда-либо, мы стараемся посмотреть работы молодых архитекторов.
S: А дружеские отношения никак не мешают Вашей работе? Например, эта коллекция Захи Хадид Вам кажется интересной, а следущая - нет. И что тогда? Ваши отношения не разрушатся после этого?
В. Савайа: Ну, тут мы не говорим про дружбу. Если Заха делает ужасные вещи, то мы говорим, что они ужасны. Если делает красивые, говорим, что они красивы. Такое уже случалось. Я не хочу называть имен в этом интервью, но у нас были прецеденты, когда архитекторы с мировым именем, значительно более знаменитые, чем Заха Хадид, работая с нами, создавали какие-то вещи, которые, на наш взгляд, были некрасивыми, - мы не принимали их в работу. Потому что
S: Как Вам удается сохранить хорошие отношения с дизайнером в том случае, когда Вы говорите, что его детище ужасно? Ведь это творческая среда. Где всем свойственны определенные амбиции.
В. Савайа: Дизайнеры, кстати сказать, принимают это как должное. Потому что мы в состоянии оценить работу прежде всего с технической точки зрения. Они к нам приходят за советом.
S: Творчество Захи Хадид мне, например, не нравится, но почему-то при этом пройти мимо сделанной ею вещи просто невозможно.
П. Морони: Еще бы! С 1984 года в дизайне произошла целая револ
