Семь нот и один кот
Дом, в котором "и работать здорово и отдыхать приятно"
Перейти
в галерею
в галерею
"Мы" - это Александр и его жена Алена, которые в процессе строительства "ругались, спорили, но ничьих советов не слушали": сами разрабатывали проект дома и придумывали всякие дизайнерские "фишки".
Семейная легенда гласит, что идея дома уходит корнями в историю далекого 1990-го года. Тогда проезжая мимо новостройки в Кунцеве, Александр увидел поразившее его сооружение.
"Разлеты между этажами - как в храме. А окна! Огромные, причудливых форм - прямоугольные, овальные. Я и не подозревал тогда, что у нас могут построить такой дом". Нам неизвестно, смогли ли достроить тот замечательный объект, а вот Буйнов - смог. Под впечатлением от увиденного приехал домой и сам нарисовал эскиз. Не обошлось и без мистических совпадений: когда Буйновы выбирали место для будущего дома, Александр вспомнил детскую историю о том, как когда-то давно они с братом и другом детства прошли на лыжах двадцать пять километров от Москвы и добрались до незнакомой деревни со старинной церковью. Так вот, свой "белый дом" спустя много лет он построил рядом именно с той деревней.
Вообще-то в "модерновом" доме Буйнова о традиции напоминают, пожалуй, лишь старые семейные фотографии да несколько предметов мебели.
Поэтому признание Александра звучит неожиданно: "У меня всегда была ностальгия по такому дому, какой был у Дарьи Ивановны Косовой, моей бабки, жившей в городе Ефремове. В сенях был земляной пол, и стоял аромат кулеша - пшенной каши с молоком, - перемешанный с запахом керосинки. Бабушка была очень набожная: старые иконы в уголке, лампады... В доме создавался особый русский дух. Ат-мо-сфе-ра! Я всегда думал, что дом должен быть именно таким. Вот и мы с Аленой перебрались за город. В нашем доме земляного пола нет, но... кашу люблю до сих пор - по утрам меня потчует ею хозяйка". После этих слов замечаешь как естественно вписываются в ностальгическую картину традиционного быта, скажем, патинированные стулья или затейливой формы комод с позолоченными накладками.
Конечно, "белый дом" - второе, тоже небанальное название особняка - появился не сразу: постоянные концерты и гастроли часто заставляли забывать о стройке.
В сегодняшнем варианте это двухэтажный особняк с мансардой, на первом, "дворцовом", этаже которого находятся две гостиные. Одна - обставленная более традиционной по стилю мебелью, с так называемым "восточным уголком"; другая - оформленная в современном духе и сочетающая в себе функции гостиной и репетиционно-концертного зала, она же - "белая гостиная". Гостей принимают то в одной гостиной, то в другой - в зависимости от настроения.
На втором этаже и в мансарде, где располагаются приватные помещения, стоит плетеная мебель, а полы выстланы корабельной доской - по словам Александра, там "очень свежо, будто чувствуется морской бриз". Здесь же находится специальная комната, в которой хранятся все знаменитые концертные костюмы Буйнова. "Это - традиция, реликвия", поэтому Алек- сандр не выставляет их на аукционы, как это делают многие артисты, а бережет "может быть, для какого-нибудь музея или программы..."
Стройплощадку будущего дома регулярно посещала вся богемная тусовка, вдохновенно давая при этом советы. Однако единственным человеком, мнение которого оказалось для четы Буйновых таким же авторитетным как аргументы Папы римского для католиков, стал кутюрье Валентин Юдашкин. "Это с его легкой руки у дома появилась пристройка, в которой со временем разместился целый комплекс релакса - турецкая баня и просторная туалетная комната. Мы ее так и называем: флигель имени Юдашкина".
Между прочим, это считается расслаблением по укороченной программе, полная же включает в себя поход в баню (зимой - дополнительная опция: прыжки из бани прямо в сугробы), после которого гостям предлагается "перейти к возлияниям и обильному ужину. Обязательно - импровизированный концерт". Принцип подбора Буйновым исполнителей приятно удивляет демократичностью: "У меня все гости выступают, даже те, которые не имеют отношения к искусству. Бизнесмены и политики начинают петь и читать стихи. Неожиданно для всех и больше всего - для себя".
Энергичность Алены и Александра не оставляет сомнений в том, что в доме должны постоянно происходить какие-нибудь перемены. Саша считает, что он консерватор: "Я очень привыкаю к вещам: к дивану, ковру, чашкам. Алена, наоборот, любит перемены. Может поменять все в доме раз в месяц или в три месяца. Я приезжаю с гастролей, а дома уже все новое. После этого я хожу недовольный, ну, неделю, наверное. Потом привыкаю, притираюсь".
Но по большому счету вкусы Алены и Саши все-таки совпадают, и случая, когда ему не понравился бы в конце концов выбор жены, не было. А уж в том, что касается восточных штучек, у них, как говорится, полный консенсус. В гостиной даже образовался "восточный уголок": потрясающей красоты темная деревянная ширма, по-восточному кропотливо украшенная геометрическим узором из круглых и продолговатых ракушек, отгораживает маленькую кухню.
И ширму, и висящее рядом на стене зеркало с таким же ракушечным орнаментом на раме, и напольную лампу нашли в Италии, хотя есть подозрение, что их родина - одна из дальневосточных стран. От мастерства исполнения этих вещиц просто захватывает дух, и неудивительно, что, как говорит Алена, "от этого угла мы умираем": если бы была возможность посвятить этому время, она всю мебель в интерьере подобрала бы в этом стиле. В доме много книг с хокку и танка - их собирает Александр: "Хокку мне очень нравятся - это художественный образ, непременно адресованный времени года, плюс настроение: "Гляжу, опавший лист опять взлетел на ветку... То бабочка была"...
Искусное напыление краски делает стоящие на козырьке кухонных шкафов деревянные чаши и блюда похожими на каменные - эти раритеты, привезенные из Юго-Восточной Азии, используют во время проходящих в "восточном углу" чайных церемоний с долгими беседами и неспешной дегустацией настоящего чая. А уж в нем-то Алена знает толк и виртуозно готовит ароматные смеси из разных сортов.
Впрочем, в доме Буйновых каждый предмет в определенном смысле редкость, потому что он обязательно "должен нести творческую энергию". Кредо Алены при покупке вещей следующее: "Я всегда помню, что это дом артиста". На практике это означает, - там должны быть вещи, назначение которых "обычному человеку" непонятно.
Надо сказать, что в этом направлении Буйновы добились поразительных успехов: если функция светильника с абажуром из "глазастых" стеклянных пластин, в принципе, ясна, то догадаться о том, что ведро с никелированным краном, вознесенным на загадочную прозрачную трубочку - "кондиционер авторской работы", - не под силу даже узкому специалисту.
Что же касается мебели, то ширпотреб или просто очень дорогие предметы Алена и Саша не покупают - неинтересно, - всегда ищут что-нибудь оригинальное: "Вещь нужно увидеть в магазине и влюбиться". Это может оказаться и антиквариат, и современные модели, - в любом случае их не накроют чехлами, на диванах будут валяться в свое удовольствие, а чашки ставить на стол. "Дом не должен превращаться в музей, в нем должно быть комфортно и тем, кто там живет, и тем, кто приходит". Проблем с преждевременным износом вещей (и с чувством юмора) при этом, естественно, не возникает: "Гости все приличные и известные, пока ничего не пролили и не поцарапали".
