Вольный перевод с японского
квартира общей площадью 82,6 м2 Константин Вернигор
Перейти
в галерею
в галерею
Ручей, скользящий
В ожиданьи гулкой пустоты?"
Мацуо Басе
Молодой архитектор Константин Вернигор создал интерьер, в котором с изысканной простотой и аристократическим чувством меры звучат японские мотивы. Немаловажно, что эстетические предпочтения архитектора совпали с пожеланиями владельца квартиры.
И все же, почему интерьер столь выгодно отличается от многих других? Прежде всего потому, что каждый квадратный метр этого живого, пульсирующего пространства наполнен ясным смыслом - в равной степени архитектурным и поэтическим.
Автор проекта поставил перед собой определенную задачу, которую затем успешно решил. Опираясь на строгие принципы архитектурной науки, он сформулировал жилое пространство как часть мироздания. Образ и стиль предмета непринужденно вписываются в образ и стиль окружающей этот предмет среды. Причем прямое воспроизведение, цитирование японских образцов в виду не имелось. Если хотите, пространственные построения соответствуют не букве стиля, а его духу, столь неуловимому. Именно поэтому Константин Вернигор избежал того, что часто встречается в современной архитектуре - подмены самих понятий интерьера, дизайна откровенной декораторской деятельностью.
Нет, в нашем случае шла вдохновенная творческая работа с пространством, светом, цветом и формой. И полученный результат позволяет говорить об архитектуре как о науке и искусстве одновременно.
Так что же это за результат? - спросите вы. Ответ может показаться фантастическим: после окончания работ на 82 квадратных метрах при минимальных планировочных изменениях возникли и многозначные японские сады, и таинственная роскошь единственного дошедшего из Средневековья замка-дворца Нидзе в Киото, и холодноватая отстраненность Вселенной. Атмосфера, созданная в квартире, насыщена тонкими вибрациями загадочной, поэтически-восторженной души. Это не постмодернистская стилизация и не "вольный перевод с японского", а именно развитие идеи - формально-пластической и, в конечном итоге, высокохудожественной.
Продолжая следовать избранной нами "литературоведческой" манере, внимательно рассмотрим квартиру как маленькую поэму.
Начнем с экспозиции - прихожей и холла. В этих "предварительных" помещениях зарождаются основные темы и приемы, блестяще развитые в дальнейшем. Здесь, как и во всей квартире, господствует геометрически ясная форма зеркал, подзеркальных столов, шкафчиков и миниатюрных навесных полок. Безупречно спроектированная и исполненная мебель, деревянные и иные аксессуары, раздвижные перегородки "фусума" полностью соответствуют общему замыслу. Ее создатель скрупулезно углубился во все нюансы стиля и добился абсолютной адекватности даже в деталях.
Четкие пластические ритмы повторяются в декоре раздвижных дверей матового стекла. К элементам графического деления пространства следует отнести легкие сквозные мебельные стойки и встроенные шкафы. Горизонтальные и вертикальные ритмы планок, отделки и простых деревянных панелей спокойно и достойно "рифмуют" плоскость стены, динамику прямых углов. Диваны и пуфики не "выбегают" на середину комнаты и не "бросаются" под ноги хозяевам. Ее Величество Простота диктует пространству и предметам строгую субординацию.
Одним из свойств квартиры стало врожденное благородство натуральных материалов. Причем каждая комната имеет единственный сдержанный акцент из этого разряда. В холле такой "изюминкой" сделался антикварный индийский столик, стоящий у стены наподобие европейских консолей XVIII века. Гостиная в качестве основного предмета мебели преподносит элегантно-непритязательный диван сливочного цвета.
Своеобразную раму для немногих со вкусом подобранных крупных вещей образуют простые стойки и навесные полки с восточной посудой.
Из холла в гостиную ведет обширный проем, раздвижные перегородки графически подчеркнуты линиями планок. Гостиная и кухня соединены широким нишеподобным проходом без двери, зато с окном. Возникает интересное, ритмически организованное пространство. Архитектор не случайно увеличил дверные проемы между общественно-значимыми помещениями (гостиной, холлом и кухней) почти до квадрата.
Эта гармоничная и одновременно инертно-безучастная фигура позволяет пространству свободно переливаться из комнаты в комнату.
В спальне господствует изысканная сдержанность. Все - и функциональные встроенные шкафы, и светодизайн, и потолок с выявленными деревянными планками - служат обрамлением для оригинальной кровати, созданной по индивидуальному проекту.
Однако об активном рельефе потолка и энергичном светодизайне все-же следует поговорить особо. Это узнаваемые черты архитектурной манеры Константина Вернигора. Образная доминанта гостиной и холла - несомненно, потолок. Его подробная "лепка" плюс игра с искусственным и естественным освещением - один из завораживающих художественных приемов, использованных в квартире. Световые потоки прерываются, пересекаются под прямым углом, форма светильников меняется, свет то струится по периметру комнаты, то образует тонкие ручьи, то трогательными фонтанчиками вспыхивает над отдельными предметами мебели...
Главенствует в этой "свето-воздушной" философии, безусловно, потолок детской. Предчувствие бесконечности космоса и пестрота галактик уводят маленького хозяина комнаты за пределы обычного. Засыпая и просыпаясь, малыш видит не тривиальных зверят на стенах и занавеске, превращающих комнату в подобие самодельного Диснейленда. В созданной по проекту Вернигора детской ребенку открывается глубокое вихревое пространство в виде овального космического колодца. Через это своеобразное "окно в звезды" и происходит соотнесение конечного с бесконечным - "фуэки рюко" - как отголосок мудрости японского Средневековья. В единую систему ценностей связываются пространство и время. Сложная и эффектная, лаконичная и откровенная мелодия света рождает то образ бамбуковой рощи в предзакатных лучах, то скользящий блеск реки в пасмурный день, то залитую солнцем цветущую сакуру...
Мы сознательно прибегаем в данном случае к несколько преувеличенной образности.
Наша задача - подчеркнуть определенную уникальность этого жилища. Дело в том, что в российском частном интерьере сегодня преобладают две крайние тенденции, если угодно, "детские болезни". На одном полюсе - купеческая, помпезная, то ли барочная, то ли рокайльная пышность; на другом - несколько агрессивный пуристский хай-тек, своего рода стильно-молодежная линия интерьерных решений. В обоих случаях мода и демонстрация социального успеха заказчиков подменяют сущность интерьера. Архитектурное творчество ограничивается "зонированием" и мебельно-декораторскими решениями. То есть речь надо вести скорее об оформительских, а не архитектурных направлениях. В силу своей вторичности они не имеют перспектив развития. Как говорил Оскар Уайльд, "в погоне за модой вы рискуете сами оказаться вышедшими из моды".
В нашем же случае имеется интерьер современный и стоящий вне скоротечных прихотей моды. Синтез пространства, предмета и времени позволил сочетать в одной системе ценностей разные артефакты - от европейского ампира до старинной индийской мебели.
Направление, в котором работает Константин Вернигор, еще рано называть стилем, хотя со всеми стилеобразующими элементами архитектор хорошо знаком. Законченность художественного образа представленной здесь квартиры - настоящая удача. Движению творческой мысли в этом направлении открыты необозримые горизонты. Хотелось бы видеть за удачными находками молодого архитектора устойчивые тенденции развития современного частного интерьера. Итак, наш лирически-пространственный экзерсис завершен. И вслед
