Директория седзи
московская квартира общей площадью 170 м2 Наталья Ермакова, Дмитрий Быков
Смотреть все
8 фото
8 фото
В этом смысле идея интерьера космополитичного, но не лишенного определенного культурно-географического прототипа наиболее полно соответствовала представлениям заказчика о том, каким должно быть его будущее жилье.
Именно поэтому в дизайне уделено внимание традициям дальневосточного домостроительства в той степени, в которой современное жилое пространство будет понятно среднестатистическому европейцу. При этом восточная адресность не менее условна, как, впрочем, и "материковые" аллюзии, более того - в некотором роде стереотипна. Ведь те же самые японцы и корейцы давно живут в откровенном железобетоне, а жители Европы предпочитают чувственную классику или "цветочное" кантри. В этой связи ироничное обыгрывание сюжета "наши представления о них" вполне оправданно: куда же без "пресловутых" седзи или светильников из рисовой бумаги...
А если серьезно, то в архитектонике квартиры прослеживается японское влияние, правда трактованное весьма вольно. И если традиции каркасной архитектуры именно так и интерпретируются: характерные для нее конструктивные элементы выступают здесь в качестве декора, то тема трансформации пространства "принята" практически в первоначальном виде и по смыслу не противоречит европеизированному статусу квартиры. Тем более что сюжет раздвигающихся перегородок прочно освоен западным сознанием и уже не столько свидетельствует о национальной принадлежности интерьера, сколько сообщает ему глобальный, интернациональный характер.
Первоначальная планировка с жестким отделением общественной зоны от приватной не претерпела существенных изменений. Более того, проектировщики даже постарались подчеркнуть этот композиционный нюанс. "Тихая" часть дома - детская комната, кабинет и спальня - отделена от "шумной" и в прямом и в переносном смысле.
Итак, если в основе общей композиции - принцип разделения, локализации (подобно тому, как когда-то на Востоке дом делился на две части - мужскую и женскую), то схема активной зоны имеет противоположную природу. Раздвижные перегородки в public зоне позволяют моделировать, изменять пространство по усмотрению хозяев.
Пожелание владельца придать интерьеру евразийскую направленность привело, в свою очередь, к ряду интересных находок. Особенно в области предметного дизайна.
К примеру, заказчик хотел, чтобы в столовой можно было проводить обеденную церемонию не только в европейском стиле, но и по канонам восточного ритуала. Это обстоятельство подтолкнуло архитекторов к разработке собственного дизайна столовой мебели. Обеденный стол легко трансформируется в низкий на восточный манер. А проблему посадочных мест решают невысокие прямоугольные табуретки, которые помимо своей непосредственной функции могут служить в роли стеллажей. Вполне восточным мотивом стало и решение использовать участок, первоначально запроектированный строителями в гостиной под зимний сад, в качестве места для отдыха и медитации.
"Для нас эта работа стала неким упражнением на восточную тему. Мы не японцы, не китайцы и не корейцы. В этой архитектуре не родились и, естественно, мало что в ней понимаем. Как и игра в старину - для нас занятие бесполезное. Куда интереснее адаптировать иное культурное мышление к современным российским условиям, сохранив при этом главные составляющие жилого пространства - уют, комфорт и индивидуальность".
