Владимир Каган: любимец Америки
"Я модернист. Моя миссия - миссия дизайнера XX века."
Перейти
в галерею
в галерею
- Ну это немного слишком. В некотором смысле я - один из дедушек современного дизайна. Многие дизайнеры имитировали мои вещи...
S: Как Вы начинали?
- После предвоенной депрессии, а потом войны появление новых идей было насущно необходимо. В 50-е Америка пошла по индустриальному пути, который никогда не привлекал меня: знаете, массовое производство, Чарльз Имс... Я предпочел плыть против течения. То, что я делал, сочетало в себе современный дизайн и традиции ручного производства. Я хотел создавать комфортабельные вещи для дома, в основе которых лежала бы философия "Баухауза". "Меньше значит больше" - для меня это означало больше воздуха, больше пространства и больше действительно важной мебели. Мы даже придумали новый слоган для нашей компании: "Один предмет от
S: Как Вам удается сочетать интересный дизайн и коммерческую успешность?
- Я долго шел к этому. Это своего рода баланс практичной концепции и эстетики. Если ты создаешь что-то очень красивое, но сложное и дорогое для производства, значит, это не мебель - а произведение искусства. Я стараюсь придумывать произведения искусства для жизни.
S: Вы работали с Мэрилин Монро, Фрэнком Синатрой, Донной Каран?
- Представьте себе, Мэрилин Монро я не узнал. Она выглядела совсем не так, как на фотографиях и в фильмах. Была одета как "бабушка" (произносит по-русски). После ее ухода мой секретарь сказал мне: "Ты знаешь, с кем ты работал? Это же была Мэрилин Монро!" Мне приходилось больше общаться с ее мужем - писателем Артуром Миллером. Фрэнк Синатра... Нет, мне не приходилось встречаться с ним. Как, впрочем, и с другими известными людьми, которые покупали мою мебель. Но с Донной Каран я знаком. Она очаровательная женщина! Коллекционирует мою мебель. И с Томом Фордом работал. Нас свел его архитектор. Форд поставил мою мебель во всех своих магазинах: около 60 шоу-румов по всему миру, и везде диваны
S: Мода влияет на Ваш дизайн?
- Думаю, архитектура в большей степени. Архитектура для меня - это то, на что стоит смотреть. А фэшн - это цвет. Женщины покупают одежду, может быть, три раза в год. Люди покупают мебель, может быть, три раза за всю жизнь. Мне не хочется создавать вещи, которые сегодня будут модными, а завтра уже нет. Они должны сохранять актуальность в течение человеческой жизни. Они могут менять цвета и обивки, но дизайн должен быть классическим.
S: Какие архитекторы Вас вдохновляют?
- Мне нравятся работы Захи Хадид. Ей, кстати, тоже по вкусу моя мебель.
S: Но вы такие разные!
- Да, мы очень разные. Но основные законы одни и те же. Мы разрушаем "коробку". Дом, квартира, комната - это коробка. Я пытаюсь деконструировать то, что внутри нее...
S: Как Вам кажется, восприятие мебели изменилось за последние 50 лет?
- Да, люди стали гораздо больше интересоваться своим домом. Сейчас дом становится крепостью, как это и должно быть. Люди проводят здесь все больше времени.
S: Как выглядит Ваша крепость?
- О, она очень эклектична, как и все, что связано со мной. Моя крепость - это маленький музей вещей, от которых я получаю удовольствие. Мне нравятся антиквариат, стекло, серебро. Я собираю ар деко, ар нуво, 60-е, Venini, чешское стекло... У меня нет ограничений. Я пытаюсь создать мультиокружение, мультиэстетику в моем доме.
S: Как сочетается философия "меньше значит больше" с таким количество разных вещей?
- "Меньше значит больше" - это то, что я проповедую, а то, что я делаю, - это больше, больше, больше... (Смеется.)
S: Что Вы думаете о минимализме?
- У него есть право на существование. Он может быть красивым. Я восхищаюсь им безмерно, но я не минималист.
S: У Вас есть любимые периоды в истории мебели?
- Я модернист. Моя миссия - миссия дизайнера XX века. Не могу представить себе, чтобы я придумывал стул в стиле чиппендейл или Людовик XIV. Но эти вещи вызывают мое восхищение и неизменно вдохновляют меня...
S:Что такое сейчас американский дизайн?
- Думаю, в дизайне больше не существует границ. Дизайн полностью интернационален. Не стану утверждать, что одни и те же вещи одинаково продаются в разных странах. Европейцы любят мебель пониже, американцы - повыше. Европейская эстетика более чистая, американская - более практичная и комфортабельная. Американская публика ориентируется на огромные пространства и большие дома. Это вопрос практического применения...
S: Если говорить о Вашем дизайне, Вы ощущаете себя европейцем или американцем?
- Мне всегда казалось, что европейцы восхищаются моей мебелью больше, чем некоторые американцы. Так что с точки зрения менталитета я больше европеец.
S: Почему же Вы не переезжаете?
- Потому что у меня есть дети, и они все в США. Иначе я бы с удовольствием переехал завтра же.
S: Кто-нибудь из Ваших детей пошел по Вашим стопам?
- Пока никто... У меня трое детей и пятеро внуков. У одной дочери модный магазин, другая занимается дизайном драгоценностей, сын - скульптор. Но у меня есть внучка, которой сейчас 7 лет. Ей нравится дизайн. Может быть, она когда-нибудь тоже станет дизайнером...
S: Ваша мебель очень мягкая и удобная. Насколько она отражает Ваш характер?
- Мой отец говорил мне: 7 раз отмерь, один раз отрежь. Я отрезаю 7 раз и никогда не меряю. Но я гибкий. И милый. (Эрика смеется.) К примеру, мне совсем не нравится моя жена, но мы живем вместе уже 46 лет. Теперь вы понимаете, насколько я милый?
S: Чем Вам нравится заниматься?
- Плавать на лодке. Фотографировать архитектуру. А еще я написал книгу The Complete Kagan. Она выйдет в 2004 году.
S: Что Вас больше всего вдохновляет?
- Природа, архитектура и женщины. Женщины больше всего.
S: Если бы Вы не были дизайнером, кем бы Вы стали?
- Фотографом National Geographic.
